История церковной книжности на территории Беларуси в публикациях А.И.Миловидова

Хотеев Алексей Сергеевич, иерей,

Настоятель прихода в честь св. Иоанна Кронштадтского в г. Минске.

Архивисты и историки, работавшие с архивными и библиотечными собраниями г. Вильно до начала Первой Мировой войны, оставили много записок и статей, опубликованных преимущественно в местной периодике, в которых приводились интересные данные об исторических источниках, отражающих самые разные аспекты белорусской истории. Среди них особо можно выделить публикации А.И. Миловидова, пятнадцать лет (1901-1915) состоявшего членом библиотечной комиссии при Виленской публичной библиотеке, этого богатейшего книжного собрания Северо-Западного края, где хранилось много редких рукописных и печатных церковных книг.

В должности ученого сотрудника библиотеки и музея А.И. Миловидов продолжил работу по их описанию и каталогизации, суммируя результаты в своих публикациях. Хотя статьи ученого не посвящены только церковной книжности, в них можно многое почерпнуть о ее истории, поскольку в древнерусский период и период ВКЛ книги были преимущественно церковные и хранились в церквях. Из важнейших его печатных работ, имеющих значение для избранной темы, можно назвать следующие:

1. «Виленский центральный архив (1852 —1902 гг.)». // ЖМНП. 1902. Т. 340. С. 53—68. Автор кратко излагает историю архива за пятьдесят лет, состав его фондов, характеризует деятельность Археографической комиссии.
2. «Судьба русской книги в Северо-Западном крае в связи с его культурной историей». // Христианское чтение. 1903. № 9. С. 348—361, № 10. С. 486—506. Актовая речь в 1-й Виленской гимназии. Здесь А.И. Миловидов делает исторический очерк церковной книжности, начиная с древнейших рукописей (Туровское Евангелие XI в.) и заканчивая статистикой 1902 г. Исследователь предлагает свою периодизацию культурной истории, выделяет XVI в. как «золотой век западнорусской книги», а 60-е годы XIX в. называет «западнорусским возрождением».
3. «Краткий исторический очерк Виленской публичной библиотеки (по поводу 35-летия ее существования)». Вильна: Тип. А.Г. Сыркина, 1903. В историческом очерке библиотеки даются сведения о формировании и составе ее фондов.
4. «Описание славяно-русских старо-печатных книг Виленской публичной библиотеки (1491—1800)». Вильна: Тип. А.Г. Сыркина, 1908. Автор дает полное описание отдела старопечатных славянских книг (234 наименования). В приложении следует их хронологический перечень с образцами шрифтов и орнаментами.
5. «Старо-печатные славяно-русские издания, вышедшие из западнорусских типографий XVI—XVIII вв.» М. 1908^[1]. Предлагается перечень книг по месту издания. Всего 444 наименования, из них 14 указывается впервые.
6. «Рукописное отделение Виленской публичной библиотеки, его история, состав и научной значение» // Отчет Виленской библиотеки и музея за 1909 г. Вильна: Русский почин, 1910. Это краткий очерк рукописного отделения с систематическим указанием его состава.

В публикациях А.И. Миловидова сообщаются сведения об исторической судьбе книг и книжных собраний на территории Беларуси. Известно, что в Древней Руси рукописная книга появляется сначала при церквях и монастырях. При них устраиваются также и первые библиотеки. Состоятельные люди жертвовали храмам колокола, иконы и книги. В Виленской публичной библиотеке хранились такие древние рукописные памятники, как Туровское Евангелие XI в., отрывки Евангелия XIII в., Мстижское Евангелие XVI в., написанные русским уставом, причем их орнамент сходен с орнаментом церковных книг Новгородской земли^[2]. Исследователь отметил известные каталоги некоторых библиотек. Так, опись книг слуцкого Троицкого монастыря 1494 г. называла 20 книг; великокняжеская библиотека в Вильно по каталогу 1510 г. содержала 38 церковнославянских, 22 латинских и 23 смешанных (славяно-латинских-польских-чешских) книг, между которыми уже упоминались первые печатные; в библиотеке частного лица, священника юрьевской церкви в Вильно о. Матфея, по описанию 1522 г. имелись 20 церковно-богослужебных книг; каталог Супрасльского монастыря 1557 г. перечислял 129 книг, из которых 5 были печатными, а остальные рукописными; библиотека Лещинского монастыря в 1595 г. состояла из 15 рукописных книг^[3]. Миловидов отметил, что книги писались до сер. XIV в. на пергамене, затем стала завозиться бумага из Голландии, Германии, Франции и Италии, а с XVI в. широко использовалась бумага из Польши, прежде всего, люблинского производства^[4].

XVI в. стал временем церковной полемики в связи с появлением Реформации. В библиотеке Сигизмунда-Августа, перевезенной в Вильно в 1544 г., были отмечены сочинения Лютера, Меланхтона и Кальвина^[5]. Иезуиты, прибывшие в Вильно в 1569 г., скоро получили эту библиотеку в свое распоряжение. В то же время православные, испытывая на себе влияние протестантской и католической полемики, стали обзаводиться школами и типографиями. Особенно усиливается их книжная деятельность в связи с появившейся в 1596 г. унией. А.И. Миловидов, прежде всего, высоко оценивает деятельность Ф. Скорины, «первопечатника всея Руси», и дает краткую ее характеристику^[6]. Он также принимает версию о его православном исповедании с именем Георгий. Скорина, считает автор, «видел надвигавшуюся на Западную Русь грозу и искренне желал пользы братии своей — людем русского языка», в издании Малой подорожной книжицы первопечатником из Полоцка «видна забота о просвещении подрастающего поколения в духе православия и русской народности»^[7]. Исследователь предлагал даже установить в Вильно памятник Ф. Скорине^[8]. По свидетельству А.И. Миловидова, в Виленской библиотеке хранился экземпляр Апостола 1525 г. и 3 библейских книги пражского издания^[9]. Интересно также замеченное автором упоминание о катехизисе «Францишкова друку» в библиотеке львовского братства^[10]. Вероятно, речь идет о катехизисе С. Будного, сходном по оформлению с печатью Скорины. Характеризуя издательскую деятельность православных типографов, исследователь писал: «Книгопечатание западной Руси усиливается в последней четверти XVI в. и идет crescendo в первую половину XVII в. Этот период справедливо может быть назван злотым веком западно-русской книги»^[11]. В 15 типографиях были изданы 92 книги^[12].

Однако с сер. XVII в. издательская деятельность кириллических типографий начинает уменьшаться. А.И. Миловидов отмечает, что с 1645 по 1845 г. было напечатано всего 43 наименования церковнославянских книг. Соответственно менялся состав библиотечных собраний. В Супрасльском монастыре число славянских книг в XVI в. возросло до 211, в 1645 г. их было уже 190, а в 1818 г. осталось всего 15. В Лещинском монастыре в 1620 г. числилось 30 книг, а через столетие — уже 10^[13]. Причиной этому помимо естественной порчи книг была религиозная борьба, достигшая своей остроты в сер. XVII в. Исследователь указывает, что уже в 1581 г. во время сжигания протестантских изданий в костер бросали и «схизматические», т.е. православные книги. В 1610 г. Сигизмунд III приказал закрыть в Вильно братскую типографию и уничтожить ее выпуски за печатание «Фриноса» М. Смотрицкого. Католические епископы скупали книги братских типографий, чтобы затем их сжечь. Цех виленских переплетчиков получил в 1664 г. «привилегию» изымать из лавок и библиотек диссидентскую литературу. В 1696 г., как известно, было запрещено делопроизводство на «русском» языке, польская литература и язык стали господствовать в культурной сфере. Даже униаты, которым было гарантировано сохранение славянского языка в богослужении, стали печатать богослужебные книги на польском языке (в Почаеве с 1756 г., в Вильно с 1767 г.)^[14].

Разделы Речи Посполитой не сразу привели к культурным переменам. Отношение русского правительства к проблемам книжности до польского восстания 1863 г. А.И. Миловидов называет «безучастным»^[15]. Наоборот, деятельность Виленского учебного округа способствовала усилению польского языка и литературы в белорусских губерниях. Наряду с польскими старыми книгами в частные руки переходят славянские книги из церковных библиотек. А.И. Миловидов приводит характерное свидетельство виленского профессора Онацевича, о том, что тот вместе с кн. А. Чарторыйским нашел в Лавришево много книг XVI—XVII вв., причем попечитель округа взял себе несколько десятков^[16]. Польскую культурную силу может продемонстрировать следующие факты: в 1835 г. в Вильно было 8 библиотек с 70000 польских книг^[17] и ни одной русской библиотеки, в сер. XIX в. здесь же было 6 польских типографий, 3 еврейских и только одна русская правительственная, занятая печатанием канцелярских бланков^[18].

На судьбу книжных церковных собраний кроме обозначенного польского доминирования, длившегося два столетия, оказало влияние упразднение унии в 1839 г. Церковные книги униатской печати доставлялись в Жировицкий монастырь, где ими пользовались для растопки печи на монастырской кухне. В 1844 г. архиеп. Иосиф Семашко распорядился сжечь собранные книги на площади перед колокольней, А.И. Миловидов приводит об этом слова очевидца^[19]. В 1852—1855 гг. в Вильно последовало постепенное изъятие и уничтожение еще ок. 2000 униатских изданий, о чем исследователь говорит с явным сожалением и упреком^[20]. Здесь нужно сделать оговорку, что суровые меры митр. Иосифа Семашко были продиктованы продолжавшимся употреблением униатских богослужебных книг и сохранением закрепившихся в них униатских обычаев. Впрочем, далеко не все подлежало уничтожению. Два или три экземпляра каждого издания передавались, например, в библиотеку Литовской семинарии в Вильно, куда сам Семашко передал огромную библиотеку униатского Троицкого монастыря^[21]. Если говорить вообще о книжных и документальных собраниях, то, по сообщению А.И. Миловидова, и в его время не было почти ни одной церкви из бывших униатских, в которых не сохранялись бы документы XVII—XVIII вв. и старые описи, хотя многое уже на тот момент было передано в архивы местных духовных консисторий или в Синодальный архив в Санкт-Петербурге^[22]. После 1839 г. описи документов не велись, настоятели церквей нередко отдавали их на дом частным лицам, местным панам и даже ксендзам, о чем свидетельствуют их расписки в получении без подтверждения о возвращении обратно^[23].

В деле сохранения церковной книжности исключительное значение приобрела Виленская публичная библиотека и ее музей, научным сотрудником которых был А.И. Миловидов. Основу книжного собрания составили фонды Виленского музея древностей братьев Тышкевичей. После преобразования музея в библиотеку и музей сюда стали свозиться архивы упраздненных монастырей. По сведениям Миловидова, в 1865 г. сюда были переданы рукописи и книги из 26 католических монастырей, причем были обозначены еще 4 православных, 10 католических монастырских собрания и 5 частных библиотек, в которых находились древние рукописи^[24]. Всего же, по подсчетам исследователя, в Литовской Руси насчитывалось ок. 300 архивов государственных, церковных и общественных учреждений^[25]. Правительство учреждало специальные комиссии для изучения архивных фондов, выделяло немалые средства для приобретения книг в антикварных магазинах и у частных лиц. Так, у московских букинистов зав. библиотекой П.А. Бессонов купил Виленский требник 1618 г. и Виленскую псалтирь 1623 г., а П.Н. Батюшков приобрел Апостол 1525 г. печати Ф. Скорины^[26], а экспедиции А.И. Рачинского и Н.П. Соколова доставили 80 рукописных книг, среди которых Туровское Евангелие XI в.^[27] В 1873 г. в библиотеку поступили 23 рукописи (богослужебные книги, Жития, Прологи) из Минского и Слуцкого монастырей, в 1877 г. из Супрасльского, Березвичского и Борунского монастырей — 100 рукописей, из Литовской семинарии в 1878 г. — 63 рукописные книги и 75 рукописных свитков, в 1902 г. из архива Литовской духовной консистории — 41 пергаменная грамота XVI—XVII вв., относящаяся к истории унии, церквей и монастырей Литовской, Гродненской и Минской епархий^[28]. Церковные книги приносили в дар библиотеке ее ученые сотрудники: Д.И. Довгялло, И.Я. Спрогис, Е.Р. Романов и сам А.И. Миловидов^[29]. По богатству своих фондов Виленская публичная библиотека считалась третьей библиотекой в Российской империи после Императорской в Санкт-Петербурге и Румянцевской в Москве^[30].

Описывая состав Рукописного отделения Виленской публичной библиотеки (130000 единиц хранения), ученый делит его на следующие части: 1. Церковнославянские рукописи. 2. Пергаменные рукописи на иностранных языках. 3. Пергаменные грамоты на разных языках. 4. Русские рукописи. 5. Иностранные рукописи. 6. Архивы разных ведомств и учреждений. 7. Рукописные сборники из документов смешанного содержания (сброшюрованы для удобства хранения). 8. Письма и автографы^[31].

Пергаменных церковнославянских рукописей насчитывалось 15, среди них отрывки 7 Евангелий XI—XIV вв., Триодь цветная XV в., Беседы Григория Двоеслова XIV в., Синодик Сангушевский XV в., отрывок из Пролога XIV в., Толкования Феофилакта Болгарского и 5 сборников различного характера. Бумажные церковнославянские рукописи включали также Евангелия, Синодики, униатские Служебники, крюковые нотные Ирмологии и др. Среди иностранных пергаменных рукописей особо отмечены автором две Библии XIII в., написанные готическим шрифтом, два молитвенника с миниатюрами XIV в. и латинские Антифонарии (древнейшие XIII в.). Много пергаменных грамот по церковным делам: «Распоряжения светской и духовной власти относительно лиц духовного сана православного и римско-католического исповеданий (папские буллы, индульгенции и приказы), фундуши и разные «надания» римско-католическим, униатским и православным церквям, костелам и монастырям. Представляя церковно-канонический интерес, эти грамоты вместе с тем имеют историческое значение, т.к. представляют материал для статистики православных, униатских, католических молитвенных домов, церковных учреждений, определяют их благоустройство, ритуал и имущественные владения, сообщают сведения о православных братствах, римско-католических и униатских монашеских орденах»^[32]. В сборниках смешанного содержания по церковной истории, А.И. Миловидов выделяет материалы по епархиальному управлению Православной Церкви, Римско-Католической и Униатской Церкви, материалы по истории монастырей и монашеских орденов (визитации, инвентари, фундуши, переписка, судебные тяжбы).

Отделение старопечатных книг Виленской публичной библиотеки также очень содержательно. Здесь было 232 экземпляра кириллических книг и 900 книг латинского шрифта^[33]. Среди старопечатных церковнославянских книг самые древние: Часослов Швайтполя Фиоля (Краков, 1491. Экз. деф. — 3 листа), издания Ф. Скорины (книги Иова, Иисуса Навина, Судей и Апостол 1525 г.), Учительное Евангелие (Заблудово, 1569.), Апостол Ивана Федорова (Львов. 1574. Первая печатная книга на территории Украины), Четвероевангелие (богослужебное) Петра Тимофеевича Мстиславца (Вильно, тип. Мамоничей. 1574.), Библия (Острог, 1581. Предисловие К. Острожского и Г. Смотрицкого), Статут 1588 (Вильно, тип. Мамоничей, не хватает 29 стр.). Уникальные экземпляры: «Календарь новый» (Рим, 1596. Только два листа, напечатан с целью распространения на Руси григорианского календаря), «Описание и оборона» Брестского собора 1596 г. (Вильно, 1597.), «Фесес» или объяснение церковных таинств иером. В. Рутского (Вильно, Троицкий монастырь, 1908.), Требник (Вильно, Свято-Духов монастырь, 1621.). Миловидову посчастливилось описать в перечне старопечатных книг библиотеки 14 изданий, неизвестных другим библиографам (интересно здесь упоминание Пастырского послания архиеп. Георгия Конисского, Могилев, 1757 г. с приложением катехизиса, по Описанию № 141)^[34].

Из старопечатных книг иностранного отделения Виленской публичной библиотеки ученый особо отмечает экземпляр Радзивилловской Библии 1563, напечатанной в Бресте, а также две книги на литовском языке: проповеди иезуита К. Ширвида (Szyrwids Punktay Kazan. Вильно, 1629) и Катехизис 1595 г.^[35]

Очень важен составленный А.И. Миловидовым перечень книг, вышедших из западно-русских типографий в XVI—XVIII вв^[36]. Он представляет собой исследование по двадцати изданным описаниям различных библиотечных собраний. Автор дает перечень по месту издания в хронологическом порядке. Так, в Вильно он насчитал 154 издания, в Ивье — 25, Могилеве — 55, в Кутейно — 18, в Буйничах — 1, в Полоцке — 1, в Супрасле — 77, в Гродно — 31, в Заблудово — 2, в Несвиже — 2, в Остроге — 29. Место издания еще 46 книг А.И. Миловидов указал предположительно. В отзыве на этот труд рецензент В. отметил значимость публикации, ведь по перечню можно наглядно судить о культурном состоянии западной Руси, кроме того, перечень Миловидова более полный из имевшихся на то время (названо ок. 450 изданий, предшественники исследователя перечисляли ок. 300), поэтому «книга его заслуживает особенного внимания библиографов»^[37].

Следует признать, что А.И. Миловидов публикациями «Описания славяно-русских старо-печатных книг Виленской публичной библиотеки (1491—1800)» и перечня «Старо-печатных славяно-русских изданий, вышедших из западнорусских типографий XVI—XVIII вв.» значительно продвинул вперед изучение церковнославянской книжности на белорусских землях. Он не увлекся повторением известных по прежним описаниям библиографических данных, сделал нужные ссылки. Автор уделил внимание владельческим записям ex libris: «Они важны в топографическом отношении, указывая на существование некоторых (иногда уже исчезнувших) местностей, церквей, костелов, монастырей, важных в историческом отношении, упоминая о некоторых церковных деятелях, иерархах и некоторых событиях; кроме того они сообщают о существовании неизвестных библиотек, дают данные для определения цены книги в различные эпохи»^[38]. В своем описании ученый обратил внимание также на филиграни (водяные знаки), указывающие на производителя бумаги, что помогает установить культурные связи между разными странами.

К сожалению, позднейшим исследователям большинство публикаций А.И. Миловидова остались неизвестными. Не упоминает о них А. Анушкин^[39], только «Описание славяно-русских старо-печатных книг Виленской публичной библиотеки (1491—1800)» вспоминает Г.Я. Голенченко^[40], не ссылается польская исследовательница М. Топольска^[41]. Упустили из виду церковнославянские издания авторы «Гісторыі Беларусі ў 6 тамах» (рэд. М. Касцюк, Ю. Бохан)^[42]. Очевидно, современным исследователям в содержательном плане будет полезно знакомство с публикациями ученого сотрудника Виленской библиотеки и музея.

А.И. Миловидов в своих статьях по истории книжности сделал важные концептуальные наблюдения. Он представил культурную историю XVI—XVIII вв. как период борьбы, совершавшейся на религиозной почве (главным образом между православными и католиками вокруг унии), но по сути это была борьба «западно-русского» и польского национальных начал^[43]. Школа и книга закладывают фундамент мировоззрения, книга, говорит А.И. Миловидов, помогает усвоить то, «что называется культурой, начиная от домашней обстановки, обычаев, до понятий религиозных, общественных, политических»^[44]. Православная богослужебная и полемическая литература, пережив свой короткий расцвет в к. XVI—сер. XVII в., имела большое значение для сохранения веры, языка^[45], т.е. всего того, что автор определил как «национальную личность» народа^[46]. С этим трудно не согласиться.