Хороша ли церковная уния?

6 октября 1596 года в Бресте собрались пять западнорусских епископов во главе с Киевским митрополитом для того, чтобы принести присягу Римскому папе и провозгласить церковную унию. В то же время в Бресте собрался другой собор во главе с экзархом Константинопольского патриарха св. Никифором, двумя другими епископами и многочисленными священниками и мирянами, который осудил самовольное соглашение с Римским папой. Это событие положило начало трагическому разделению в среде белорусского и украинского народа, по традиции именовавшего и осознававшего себя русским. В 1795-1796, 1839 и 1875 гг. униатские священники на территории Российской империи вместе со своей паствой вернулись в Православие. Униаты сохранились только в Галиции, а после присоединения этой области к СССР в 1939 г. и ликвидации здесь унии в 1946 г. они перешли на нелегальное положение или эмигрировали.

В текущем году исполнилось 420 лет Брестской унии, и современные белорусские униаты по-своему отпраздновали это событие. Правда, их собственная история началась относительно недавно, в 1990 г., когда были образованы первые униатские приходы в Белоруссии. Этому делу поспособствовали как белорусские эмигранты (прот. Александр Надсон), так и ставленники украинских униатов (свящ. Петр Кузьмичев). Наконец, белорусские униатские общины возглавил архим. Сергий (Гаек), римо-католик по крещению и уроженец Польши. В настоящее время в Республике Беларусь действуют 22 (23) униатские общины.

По случаю юбилея апостольский нунций Габор Пинтер и глава белорусских католиков митр. Тадеуш Кондрусевич обратились к архим. Сергию (Гаеку) с поздравительными посланиями. Восхвалялась идея «единства церковных общин (объединений) этой земли с Апостольским Престолом в Риме», отмечались «богатые плоды в сфере духовной жизни, образования, культуры, архитектуры, искусства», которые принесло совместное действие униатского и римо-католического духовенства.

Не посягая на право католиков писать друг другу поздравления по тому или иному поводу, хочется, однако, вспомнить, что в совместном заявлении папы Римского Франциска и патриарха Московского Кирилла, которое было озвучено на встрече в Гаване 12 февраля сего года, говорится, «что метод «униатизма» прежних веков, предполагающий приведение одной общины в единство с другой путем ее отрыва от своей Церкви, не является путем к восстановлению единства». Однако митр. Тадеуш Кондрусевич именует унию «Даром Единства», «Даром Божиим», а архиеп. Габор Пинтер считает, что уния привела к «культурному обмену между Востоком и Западом», что привело белорусские земли к «культурному расцвету». Что же, спросим себя, Брестской унии дается положительная или негативная оценка в выступлениях и заявлениях официальных лиц католической иерархии?

Так или иначе, но на практике Римский Престол не собирается отказываться от «униатизма». В гаванском заявлении читаем далее: «В то же время, церковные общины, которые появились в результате исторических обстоятельств, имеют право существовать и предпринимать все необходимое для удовлетворения духовных нужд своих верных, стремясь к миру с соседями». Иными словами, униатские общины могут и далее ширить свою сеть и пропагандировать тот самый «униатизм», который никогда не был путем к братскому единству. И еще в заявлении в Гаване: «Православные и греко-католики нуждаются в примирении и нахождении взаимоприемлемых форм сосуществования». Как же найти эти мирные формы сосуществования, если уния в настоящее время является лишь покрывалом для агрессивного национализма, этого вида кровной вражды?

Вспоминаются слова митр. Киевского Михаила (Рагозы), сказанные им православным делегатам в 1596 г.: «Что сделано, то уже сделано, и иначе быть не может; хорошо или худо мы поступили, но мы отдаемся Западной церкви». Хороша или плоха уния, но отказаться от нее католики не могут до сих пор.

Между тем, римские объятия были очень тесными, если не сказать удушающими для униатов. «Культурный расцвет» в прошлом выразился в том, что в унии стало сокращаться и искажаться восточное богослужение, уничтожались доуниатские богослужебные книги. Вытравливалась память о православном прошлом, когда католические историки стали сочинять легенды о католическом крещении князя Владимира, а на место прп. Евфросинии стала мифическая Параскева. Неистовый гонитель православных архиеп. Иосафат Кунцевич был провозглашен в Риме образцовым святым. Это он в переписке с канцлером Львом Сапегой отказывал православным в самом имени православных и называл их не иначе как «схизматиками» и веру их «схизматической».

Волынский депутат Лаврентий Древинский восклицал на Варшавском сейме в 1620 г.: «Какое распространение славы Божией помощью этой новоизобретенной унии является? Уже в больших городах церкви запечатаны, имения церковные расхищены, в монастырях вместо монахов, скот запирают. Перейдем в Княжество Литовское, там в пограничных Московскому Государству городах то же самое делается. В Могилеве и Орше церкви также запечатаны, священники разогнаны; в Пинске то же учинено, монастырь Лещинский в питейный дом превращен; вследствие чего дети без крещения от сего света отходят; тела умерших без церковного обряда из городов, как падаль вывозятся; народ без исповеди, без приобщения Святых Тайн умирает. Неужели это не Самому Богу обида?»

Свидетельствам об унии, исходящим из уст православных, современные униаты не склонны доверять. Однако на обиды от католиков латинского обряда жаловались даже униатские митрополиты, например, Ираклий Лисовский, который на запрос русского правительства в 1805 г. отвечал, что в римский обряд униатов переводили с самого начала унии (что было запрещено папскими буллами), что в этом деле усердствовало римо-католическое духовенство при поддержке местных помещиков поляков-католиков.

Возможно, встанет вопрос: к чему поминать старые обиды? Не лучше ли говорить только о позитиве? Вспоминать, например, как православные и католики (униаты и латиняне) почитали общие иконы? Не мешает ли резкий тон жить в мире? Ответ будет такой: мирному сосуществованию мешают двойственные слова и поступки. «Человек с двоящимися мыслями не тверд во всех делах своих» (Иак. 1,8). Так и с унией. «Или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым, ибо дерево познается по плоду» (Мф. 12,33).

Священник Алексий Хотеев                         13.11.16

Опубликовано: "Воскресение", № 11, 2016.