«Учение книжное» в древней Руси

В Повести временных лет под 988 годом есть запись о том, что св. князь Владимир «посылал собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное». «Матери же детей этих, — продолжает летописец, — плакали о них; ибо не утвердились еще они в вере и плакали о них как о мертвых». Далее приводится целое поучение о просвещении Русской Земли святым крещением. При этом вспоминаются слова пророка Исаии: «Тогда отверзутся очи слепых и уши глухих услышат… и ясен будет язык гугнивых (т.е. косноязычных)» (Ис. 35: 5,6). Так, по мысли автора, распространение и укрепление веры связывается с обучением детей, т.е. воспитанием нового поколения, которое знает и понимает «словеса книжная» в отличие от необразованного старшего поколения, не осознающего вполне пользы этого дела.

Действительно, если задуматься над значением привычных слов «грамотность», «образование», «просвещение», то можно заметить их различные смысловые оттенки. Грамотность означает овладение навыками, необходимыми для практической, профессиональной деятельности. Умения читать, считать, писать или что-то изготавливать, производить позволяют решать те или иные задачи оперативного характера. В указанном смысле мы называем кого-либо грамотным, компетентным специалистом. Но если хотим отметить разносторонность знаний человека, их целостность, тогда говорим, что он образованный, осведомленный. Наконец, когда желаем подчеркнуть идейную увлеченность кого-либо, направленность его практической деятельности к духовной пользе, а не к материальной выгоде, тогда именуем такого человека просвещенным, одухотворенным.

«Истинное просвещение есть цель само в себе; но грамотность, умение читать, есть только средство. Кто умеет грамоте и ничего не читает, тот, собственно говоря, еще не имеет никакого просвещения. Грамотность предполагает особого рода само-просвещение посредством большого или меньшого чтения книг».

Русский церковный историк, академик Е.Е. Голубинский (1834—1912).

Таким образом, отметив связь книжности и просвещения в древней Руси и определившись с терминами, обратимся к древнерусской истории, чтобы выяснить, каковы были тогда грамотность, образование и просвещение. Это имеет значение для нас теперешних. Во-первых потому, что земли современной Беларуси были тогда органической (неотъемлемой) частью Руси киевской (при всей самостоятельности полоцких князей, смотревших на свою землю как на вотчину), а во-вторых потому, что именно к древнерусскому периоду относится начало того духовного влияния, той просветительской традиции, что питалась православной верой и стала духовной основой, на которой формировался культурный облик белорусов.

В настоящее время можно утверждать факт широкого распространения грамотности среди жителей древней Руси. Об этом свидетельствуют материалы археологических находок. Например, владельцы делали надписи на различных предметах, в частности, на сосудах, пряслицах и гребнях. Так, в Полоцке найдено пряслице со словом «княжнин», в Минске с надписанием «Иринино», в Пинске — «Настасино пряслене», «Ярополче вино» (на глиняном сосуде для хранения вина).

По всей Руси обнаружены писала для деревянных дощечек, натираемых воском (церы). Эти дощечки могли использоваться многократно: одна запись по мягкому воску затиралась и делалась новая. Церы иногда связывали шнурком, и получалась своего рода книжка из двух или нескольких дощечек (диптих, триптих, полиптих). Древнейшей рукописью на территории Руси в настоящее время считается такая «дощатая» Псалтирь (Пс. 75 и 76), найденная в Новгороде, которую датируют началом 990-х — кон. 1010-х гг. Эта книга была обнаружена во время археологической экспедиции в 2000 г.

Среди надписей на стенах древних храмов (граффити) попадаются не только сугубо-церковные или памятные, но и шуточные. Например, на стене Софийского собора в Новгороде начертано: «Яким стоя уснет, а рта и о камень не расшибет (т. е. не раскроет)».

Много информации о древнерусском быте дают находки берестяных грамот, которых много обнаружено в Новгороде, т.к. местная влажная почва способствовала их сохранению. Число открытых грамот в настоящее время составляет более 1150. Это записи личного и делового характера, которые датируются XI—XV вв. На территории Беларуси также найдены берестяные грамоты в Мстиславле (о покупке пшеницы во время неурожая 1219-1220 г.) и Витебске (XIII в. – о покупке ячменя). Тексты на бересте преимущественно хозяйственные (долговые записи, договора о покупке), но встречаются и очень душевные письма, например, такого содержания: «Грамота от Гюргия к отцу и к матери. Продавши двор, идите сюда— в Смоленск или в Киев: дешев [здесь] хлеб. Если же не пойдете, то пришлите мне грамотку, как вы живы-здоровы». А вот образец школьной шутки (нач. XIV в.): «Невежда написал, пустомеля сказал, а кто это прочитал тот…» (оторвано ругательство). Буквы здесь расположены в виде ребуса: две строчки одна над другой, но читаются по вертикали.

Особенно хочется отметить, что среди текстов бытового плана встречаются характерные церковные фразы: «Бог с тобой!», «Бог приберет», «Бог рассудит».

Распространение грамотности ставит вопрос о школьном образовании в древней Руси. На этот счет высказаны две точки зрения:

1. Церковный историк Е.Е. Голубинский: «В период домонгольский наши предки не имели настоящего просвещения и имели одну только грамотность… тем не менее оно (образованное общество в древней Руси) должно быть поставляемо высшим по своему развитию, чем в последующее (в Московской Руси до Петра Великого)». Автор считает, что на Руси были только отдельные учителя, практиковавшие частным образом, настоящее школьное образование, начатое Владимиром и Ярославом дальнейшего развития не получило.

2. Советская историческая школа: «Учение книжное – это настоящее школьное образование по византийскому образцу, грамотность на Руси была известна задолго до кн. Владимира» (акад. Б.Д. Греков). Практиковали не просто отдельные учителя-грамматики, но были настоящие государственные (собственно, княжеские) училища с целым курсом наук, даже женские. Среди училищ особенно выделялись в Киеве и Новгороде. Первое, возможно, было своего рода высшим учебным заведением.

«И любил Ярослав церковные уставы, попов любил немало, особенно же черноризцев, и книги любил, читая их часто и ночью и днем. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением божественным. Как если один землю вспашет, другой же засеет, а иные жнут и едят пищу неоскудевающую, - так и этот. Отец ведь его Владимир землю вспахал и размягчил, то есть крещением просветил. Этот же засеял книжными словами сердца верующих людей, а мы пожинаем, учение принимая книжное»

Повесть временных лет под 1037 годом.

Вопрос о существовании школ и их ступенях в древней Руси остается дискуссионным. С одной стороны, обнаружены предметы с нанесенными буквами азбуки, что свидетельствует о начальном образовании (правда, в древнейших надписях отсутствуют некоторые буквы, например: Щ, Ы, Ъ, В, Л). Кроме того, различные поговорки и пословицы из древности говорят о школьном обучении («знать на ять», «продай кафтан – купи буквицу» и др.), из граффити на стенах Софии киевской становится известным об обучении славянскому письму иностранцев (армян, варягов). Русь дала примеры высокого риторского искусства («Слово о законе и благодати: митр. Илариона, «Слова» свт. Кирилла Туровского). С другой стороны, свидетельства об училищах в древней Руси находятся в «Истории» В.Н. Татищева (XVIII в.), и есть все основания считать их преувеличением, стремлением выдать желаемое за действительное. В целом многочисленные памятники бытового и делового письма свидетельствуют об относительной грамотности жителей, поэтому можно утверждать, что существовало организованное начальное обучение.

Грамотными были князья, бояре, духовенство, жители городов. По всей видимости, первоначальные школы были открыты при епископских кафедрах (как в Византии). Первыми предметами здесь были обучение чтению, письму и началам счета. На другом этапе можно было выучиться греческому языку у учителей-греков, которые приезжали вместе с греческими иерархами и греческими женами русских князей. Знание греческого необходимо было переводчикам книг на славянский язык. Наконец, третий уровень образования предполагал знакомство с фигурами речи и классической греческой образованностью. Было ли такое обучение на постоянной основе, было ли оно систематическим, или же оно давалось урывками, в зависимости от ревности того или иного митрополита или епископа – это вопрос. Со временем наряду со школами кафедрального и соборного типа (т.е. городскими) выдвинулись школы монастырские, где доминировало чтение и запоминание важнейших текстов, их воспроизведение или им подражание (начетничество).

Образование в древней Руси заключалось не в приобретении отвлеченных, теоретических знаний, но в обучении практическим знаниям (письму, чтению, счету, вероятно, даже некоторым языкам). Однако это не исключало интереса к предметам мировоззренческого порядка и систематичности и целостности приобретаемых знаний. Поскольку образование находилось в руках церковных людей, то и само оно приобрело характер церковный. Система знаний о Боге, мире и человеке давалась не по учебникам и пособиям вроде современного катехизиса. Учебным текстом была проповедь того или иного святого, а чаще всего Псалтирь, состоящая из вдохновенных гимнов-размышлений. При такой постановке дела развивалось нравственное отношение к окружающей действительности. Категории христианских заповедей становились мерилом добра и зла, достоинства и порока. В таком контексте можно говорить о настоящем просвещении в древней Руси.

Из поучения епископа Новгородского св. Луки († 1058): «Первая заповедь, которую должны соблюдать христиане, есть вера во Единого Бога в Троице славимого. Веруйте также в Воскресение. В церкви стойте со страхом Божиим. Любовь имейте со всяким человеком. Не осуждай брата даже мысленно, поминая свои собственные грехи. С радующимися радуйся, грусти с печальными. Чтите святыню» (в сокращении).

Фрагмент поучения из «Слова о премудрости» свт. Кирилла Туровского из берестяной грамоты, найденной в Торжке (датируется 70 – сер. 90-х гг. XII в.): «Мачехины же дети — это гордыня, непокорность, переченье, высокомерие, хула, клевета, злоумышление, гнев, вражда, пьянство, сатанинские игрища и всякое зло. А грязь — это клевета, хула, гнев, осуждение, переченье, ссора, драка, зависть, вражда, злопамятство, непокорность, злобность, злые помыслы, забавы со смехом и все игрища бесовские; также упивание, ростовщичество, грабеж, разбой, воровство, убийство, напускание порчи, поклеп, отравление, блуд, прелюбодеяние, колдовство». Здесь мачеха – это величанье (тщеславие).

В самом деле, главная наука, которую должен освоить человек в христианском понимании, есть умение управлять самим собой: «уклонися от зла и сотвори благо». Практическая значимость такой установки очевидна. Но вместе с тем, это и ценностная, этическая максима, одухотворяющая образовательный процесс. Сама Церковь становилась настоящей школой жизни. Ее служители сообщали своим воспитанникам начала грамотности, для лучшего понимания церковного богослужения, для овладения духовной мудростью. Безусловно, не стоит идеализировать прошлое и утверждать, что люди древней Руси были свободны от пороков. Однако «учение книжное» помогло совершить настоящий переворот в сознании древнерусского общества, когда вместо кровной мести стала утверждаться законность и прощение обидчика, вместо многоженства и кражи невест постепенно усваивались этические нормы христианского брака. Для своего времени это был настоящий цивилизационный прорыв.

Священник Алексий Хотеев

Из выступления на XVI Свято-Евфросиньевских чтениях 2 ноября 2017 года

Назад к списку